Toho-do

Альбом: Сюр//Авангард//Арткино...и немного о музыке,поэзии и прозе

Новый взрыв,новый свет российской электронной музыки явил нам проект Павла Додонова(гитарист Dolphin) и Ильи Шаповалова(был замечен у Найка Борзова и группы Неонавт).Проект Toho-do – это хэппенинг чистой воды, основанный на электронной, гитарной, живой музыке. Не каждый день такие приключения выпадают и самим участникам действа, повязанным профессиональными узами с достаточно успешными группами. Они действовали по наитию, нелогично и странно, но давний опыт не дал им сфальшивить ни в прямом, ни в переносном смысле.Проект исключительно концертный и импровизационный,композиции рождаются на сцене спонтанно,подсознательно и,пожалуй в этом и есть "фишка" Toho-do.



Также очень порадовал видео ряд ,прекрасно гармонирующий с музыкой,за что можно благодарить Vj Vok



ну и в заключении Toho-Do - Tioto))

Андре Бретон, Филипп Супо

ПРОЗРАЧНОЕ ЗЕРКАЛО

Узники капель воды, мы лишь только вечные звери. Мы бежим городами без единого звука, их пленительные картины больше не трогают нас. К чему эти великие воодушевления, столь хрупкие, эти чахлые прыжки веселья? Мы не знаем ничего, кроме мертвых солнц; мы глядим на лица; мы вздыхаем от наслаждения. Отмели наших губ суше затерянных пляжей безвестных стран; наши глаза смотрят вокруг без цели и без надежды. Только лишь эти кафе, где мы собираемся, пьем прохладные напитки - разбавленное спиртное, и столы там более липки, чем эти тротуары, на которые упали наши мертвые тени прошлой, бессонной ночью.

Порою ветер охватывает нас большими холодными руками, прижимает к деревьям, изрезанным солнцем. И все мы смеемся, и все мы поем, но никто уже не чувствует биения своего сердца. Лихорадка нас покидает.

Таинственные и великолепные вокзалы уже никогда не будут нам укрытием: мы боимся длинных тоннелей. И, значит, опять задыхаться, лишь бы пережить эти плоские минуты, эти лоскутные века. Мы любили когда-то солнца на исходе года, тесноту долин, где неслись наши взгляды, словно пламенные стремнины нашего детства. И только отблески в этих лесах, вновь заселенных немыслимыми животными и привычными растениями.

Города, которые мы больше не хотим любить, мертвы. Взгляните вокруг: ничего, кроме неба и огромных пустырей; в конце концов мы их возненавидим. Мы дотрагиваемся до нежных звезд, населявших прежде наши сны. А вон там, внизу (говорили нам), - бескрайние равнины и караваны, навсегда затерявшиеся на Дальнем Западе, скучном, как музей.

Большие птицы взлетают без крика, и рассеченное небо более не дрожит в ответ на их призыв. Путь их лежит над озерами, над плодородными топями; крылья раздвигают слишком томную плоть облаков. Нам даже присесть уже не дают: тотчас поднимается смех, и приходится выкликать как можно громче свои грехи...

Однажды - цвет этого дня уже не вспомнить - мы открыли тихие, покойные стены - незыблемые, как памятники веков. Мы были там, наши расширенные глаза роняли слезы радости. Мы говорили: "Планеты и звезды первой величины не сравнятся с нами. Что же это за стихия, более грозная, чем воздух? Прекрасные ночи августа, восхитительные сумерки на море, - мы смеемся над вами! Хлорка и линии наших ладоней - вот кто будет править бал в этом мире. О мысленная химия наших замыслов, ты сильней, чем крики агонии и охрипшие голоса заводов!" Да, в тот вечер, самый прекрасный из всех, мы могли плакать. Проходили женщины и протягивали нам руку, даря свою улыбку, словно букет. Малодушие миновавших дней сжимало нам сердце, и мы отворачивали голову, чтобы не видеть больше этих потоков воды, соединявших другие ночи.

Только лишь неблагодарная смерть - она одна чтила нас.

Всё на своих местах, и никто не может больше сказать ни слова: все значения, смыслы, чувства разбиты параличом, одно за другим, и слепые оказались достойнее нас.

Нам пришлось посетить фабрики дешевых грез и магазины, забитые темными драмами. Это было восхитительное кино, в котором играли наши старые друзья. Мы теряли их из виду и тут же находили на том же месте. Они давали нам подпорченные сласти, а мы рассказывали им о намеченных нами счастьях. Их глаза вперялись в нас, они говорили: неужели можно помнить эти гнусные слова, их сонные напевы?

Мы отдали им свое сердце - жалкую песню.

В этот вечер нас двое у самой реки, переполненной нашим отчаяньем. Мы не можем больше думать. Слова вырываются из наших искривленных ртов, а стоит нам засмеяться, как прохожие в ужасе оборачиваются и стремглав бросаются по домам.

К нам не знают презренья.

В наших мыслях отсветы баров, гротескные балы в полуразрушенных домах, где мы потеряли день. Но так ничто не наполнит душу отчаяньем, как свет, струящийся тихо по крышам в пятом часу утра. В безмолвии расступаются улицы, бульвары оживают: кто-то улыбается невдалеке, возвращаясь с поздней прогулки. Взгляд его не встречает наших глаз, полных головокружения, помрачения, безумия, - и он тихо проходит мимо. И шумят, развозя молоко, машины - гонят прочь наше оцепенение, и птицы поднимаются в небо за обещанным свыше пропитанием.

И опять сегодня (но когда же кончится эта жизнь, раз уж есть у нее предел) мы отправимся на поиски наших друзей и будем пить всё те же вина. Нас увидят опять на террасах кафе.

Он далеко - тот, кто мог бы вернуть нам прыгучее веселье. Он оставил эти пыльные дни - пусть себе проходят, он больше не слышит наших слов: "Неужели вы забыли наши окутанные сердечным недугом голоса, наши дивные жесты? Животные вольных стран и заброшенных морей не томят Вас больше? Снова вижу эти боренья, эти удары ярых обид, подавлявшие нас. Мой дорогой друг, почему Вы больше не хотите поделиться ничем из Ваших наглухо закупоренных воспоминаний?" Воздух, которым еще вчера мы накачивали свои легкие, становится негодным для дыхания. Приходится смотреть прямо перед собой - или закрыть глаза: поворот головы - и головокружение, безумие подползает к нам, настигает.

Путевые заметки оборваны, и закончены все путешествия, - как нам признать их своими? Изобильные ландшафты оставили на губах горечь. Наша тюрьма сложена из любимых книг, но нам уже не по силам побег: эти страстные запахи нас усыпляют.

Наши привычки, исступленные любовницы, призывают нас: вот отрывистые ржанья, еще более тяжкие молчания. Эти-то картины и оскорбляют нас, мы так их любили. Краски дней, вечные ночи, неужели и вы, вы тоже покинете нас?

Безмерная улыбка всей Земли - нам ее мало. Нам нужны более грандиозные пустыни - эти города без предместий, эти мертвые моря.

Уже виден конец поста. Наш скелет, словно дерево, просвечивает сквозь наслоения плоти, где, свернувшись калачиком, крепко спят детские желанья. Бессилие - нет ему предела. Еще вчера мы скользили по великолепной поверхности, невзначай минуя галантерейные лавки. Должно быть, это и называют зрелостью: разве не открывается, стоит лишь посмотреть со стороны, какая-нибудь печальная площадь, освещенная перед наступлением ночи? Назначенные здесь прощальные встречи - последняя облава на зверей, чье сердце пронзено стрелой.

Миленькие выражения, так удачно найденные то ли в письмах, то ли в романах, повисли у нас на языке. Похоже, они не внушают никакого страха дьяволам наших сердец, которые возвращаются к нам с таких высот, что их удары не счесть.

По отсвету платиновой нити как раз и можно преодолеть эту застланную синевой горловину, где на дне влачат свои дни трупы сломленных деревьев, откуда поднимается запах креозота - говорят, полезный для здоровья.

Те же, кто больше не числит себя искателем приключений, тоже живут на природе; они не допустят, чтобы лихорадка фантазий увлекла их, от обычного хода жизни, совсем вниз: ничто не мешает им добывать из шлака стеклянную мелочь, способную приручать некоторые племена. Медленно приходит к ним сознание своей силы: она - от умения оставаться недвижными среди мужчин, снимающих шляпы, и женщин, улыбающихся вам поверх бабочки на шее - ночной мотылек, которого называют сфинкс. В серебряную бумагу кутают они свои льдистые речи: "Пусть большие птицы бросают нам камень, ничего им не вывести в наших глубинах," - и не желают меняться местами с картинками из журнала мод. Я смеюсь, ты смеешься, он смеется, мы смеемся до слез, разводя червячка, которого рабочие собираются заморить. Тесные песни и каламбур на губах.

Однажды два огромных крыла затмят небо, и тогда достаточно будет задохнуться в мускусном запахе отовсюду. Хватит с нас этого колокольного звона, сколько можно наводить страх на самих себя! Подлинные звезды, звезды наших глаз, - каков период вашего обращения вокруг головы? Вы не скользите больше по циркам, и вот солнце мнет с презрением гладь вечных снегов! Двое-трое приглашенных снимают шарфы. Когда искрящиеся золотым песком напитки уже не творят в горле прелестную ночь, они зажгут на плите газ. Нечего твердить нам о всеобщем согласии: не время разглагольствовать о цветочной воде, и мы скрыли в конце концов наши шестеренки, так хорошо всё рассчитывавшие и обдумывавшие. Скоро откроется вновь небесная лавка, чьих витрин в такую рань уже коснулись белила; но едва ли нам жаль, что нас там не будет.

Что отделяет нас от жизни? Только не этот крохотный огонек, бегущий по асбесту, подобно одному пустынному растению. И уж подавно не думаем мы о песне, слетевшей с золотых листков электроскопа (его можно обнаружить под некоторыми из этих высоких шляп, хотя мы и могли бы надеть для выхода в свет что-то в этом роде).

Окно, пробитое в нашей плоти, выходит в сердце. Там раскинулось безмерное озеро, в полдень к нему слетаются душистые, как пион, стрекозы - золото по терракоте. Что это за огромное дерево, к которому звери приходят посмотреть друг на друга? Веками мы даем ему пить, но его гортань суха, как солома, и запасы пепла безмерны. Вокруг смеются, но не стоит долго смотреть без подзорной трубы. Весь мир может ухнуть туда, в кровавый тоннель, где висят восхитительные изображения наших грехов, но господствует, однако, серый цвет.

Только лишь и остается, что распахнуть руки и грудь - и быть такими же обнаженными, как этот солнечный денек. "Знаешь, нынче вечером будет готово хорошенькое свежее преступление. Будто ты и не знал ничего, бедняжка. Распахни эту огромную дверь и сознайся себе, что ночь наступает окончательно, что день умер, и это в последний раз".

История возвращается в свой украшенный серебряным шитьем учебник, и к выходу готовятся самые блистательные актеры. Это растения во всей красе, скорее самцы, чем самки, а часто - и то, и другое; вечно они стремятся обвивать друг друга - прежде чем угаснуть, подобно папоротникам. Самые прелестные пытаются умягчить, успокоить нас своими сахарными руками, и приходит весна. Мы не надеемся вытащить их из подземных постелей вместе с рыбой разных сортов. Это блюдо произведет впечатление на любом столе. Жаль, что мы больше не голодны.

картинки

фан

View more presentations from FerdinandinRus.

Алехандро Ходоровски

Альбом: Сюр//Авангард//Арткино

Алехандро Ходоровски Пруллански (исп. Alejandro Jodorowsky Prullansky; род. 7 февраля 1929, Токопилья, Чили) — актёр, режиссёр, продюсер, композитор, драматург, мим, писатель, автор комиксов и психотерапевт. Особенно известен своими эзотерическими, сюрреалистическими и шокирующими фильмами, а также рядом комиксов. Кроме того, он — спиритуалист, придерживающийся течения нью-эйдж, и один из ведущих мировых исследователей Таро. С конца 1990-х годов большое внимание уделял разработке психотерапевтической методики под названием психомагия, нацеленной на излечение от психологических травм, полученных на ранних стадиях жизни.

Биграфия.
Алехандро Ходоровски родился 7 февраля 1929 года в чилийском городе Токопилья в семье еврейских эмигрантов с Украины.

В конце 40-х — начале 50-х годов входил в движение, объединяющее молодые таланты. Наряду с Ходоровски в него входили Хосе Доносо, Энрике Лин, Хорхе Эдвардс. В это же время организовал театр мимов, который давал представления в Экспериментальном театре Университета Чили.

В возрасте 23 лет Алехандро Ходоровски покидает Чили. В 1962 году вместе Фернандо Аррабалем и Роланом Топором основывает движение «Паника» (с намеком на бога Пана), провозглашающее своими тремя началами ужас, юмор и одновременность.

Карьеру режиссера он начинает в Мексике, снимая в 1967 году фильм «Фандо и Лис» по мотивам одноименной пьесы Фернандо Аррабаля. Показ картины на фестивале в Акапулько спровоцировал крупные беспорядки, режиссёру пришлось сбежать с него, спасаясь от разъяренных зрителей.

Второй фильм Ходоровски, сюрреалистический и экзистенциальный вестерн «Крот», был снят в 1970 году и сразу же стал культовым. «Крот» принес Ходоровски мировую известность, благодаря которой Джон Леннон посредством своего продюсера Аллена Кляйна, предложил финансировать его следующий проект, которым стал фильм «Святая гора», снятый в 1973.

В это время наступает затишье в деятельности Ходоровски как режиссёра. Он переезжает в Париж, где долгое время работает мимом в труппе Марселя Марсо.

Более пяти лет он подготавливает один из своих самых амбициозных проектов — экранизацию романа «Дюна». Ходоровски приглашает участвовать в фильме Орсона Уэллса и Сальвадора Дали. Над художественным оформлением работает французский художник Жан «Мёбиус» Жиро, над декорациями — Ганс Гигер, над музыкой — «Pink Floyd». Однако фильм так и не был снят — из-за постоянных переносов начала съемок продюсеры отказались от проекта. Оставшиеся от него более чем 3000 рисунков легли в основу комикса «El Incal».

В 1980 году Ходоровски снимает в Индии фильм «Бивень».

В 1989 году после длительного перерыва он возвращается к работе в кино и снимает в Мексике фильм «Святая кровь», над сценарием к которому он работал 6 лет.

В 1990 против своей воли он снимает свой самый коммерческий фильм — «Похититель радуги», один из самых больших провалов Ходоровски.

В 2000 году Ходоровски получил премию имени Джека Смита за вклад в кинематограф на чикагском фестивале андерграундного кино. На фестивале, который посетил режиссёр, были показаны его фильмы «Крот» и «Святая гора», однако, до последнего момента не было ясно позволят ли власти показ этих картин с неясным легальным статусом.

Из-за конфликта с Алленом Кляйном, владеющим правами на фильмы «Крот» и «Святая гора» — эти картины официально не издавались. Однако в 2005 году разногласия были улажены и было объявлено о подготовке этих фильмов к выпуску на DVD.

В 2007 году бельгийский театр «Пуан Зеро» поставил написанную специально для него Ходоровским пьесу «Школа чревовещателей», которая имела большой и отчасти скандальный (как и всё остальное творчество Ходоровски) успех в Европе.

Режиссёрские работы:
1957 — Галстук / Обменные головы / La cravate / Les têtes interverties
1967 — Фандо и Лис / Fando y Lis
1970 — Крот / El Topo
1973 — Святая гора / La montaña sagrada
1980 — Бивень / Tusk
1989 — Святая кровь / Santa Sangre
1990 — Похититель радуги (также известен под названием «Радужный вор») / The Rainbow Thief

Книги:
Мудрость шуток (La Sabiduría de los Chistes, 1998)
Дитя черного четверга (El niño del jueves negro, 1999)
Святой обман (La Trampa Sagrada, 2000)
Альбина и мужчины-псы (Albina y Los Hombres-Perro, 2001)
Там, где лучше поёт птица (Donde mejor canta un Pájaro, 2001)
Танец реальности: психомагия и психошаманство (Danza de la realidad: Psicomagia y Psicochamanismo, 2001)
Мудрость сказок (La sabiduría de los cuentos, 2002)
Гусиный шаг (El Paso del Ganso, 2002)
Сокровище тени (El tesoro de la sombra, 2003)
Не достаточно просто говорить (No basta decir, 2003, сборник стихов)
Палец и луна (El dedo y la luna, 2004)
Психомагия (Psicomagia, 2004)
Камни на пути (Piedras del camino, 2004)
Путь Таро (La vía del Tarot, 2004)
Учитель и волшебницы (El maestro y las magas, 2005)

На русском языке выходили:

Альбина и мужчины-псы (KOLONNA Publications, 2004 г.)
Плотоядное томление пустоты (KOLONNA Publications, 2005 г.)
Попугай с семью языками (KOLONNA Publications, 2006 г.)
Сокровище тени (Kolonna Publications, 2006 г.)

Графические новеллы:

L'Incal (художник Мёбиус)
1 L' Incal Noir (1981)
2 L'Incal Lumière (1982)
3 Ce qui est en bas (1983)
4 Ce qui est en haut (1985)
5 La Cinquième Essence. 1, Galaxie qui songe (1988)
6 La Cinquième Essence. 2, La Planète Difool (1988)

Avant l'Incal (художник Zoran Janjetov)
1 Adieu le père (1988)
2 Détective privé de classe "R" (1990)
3 Croot (1991)
4 Anarcopsychotiques (1992)
5 Ouisky, SPV et homéoputes (1993)
6 Suicide Allée (1995)

Après l'Incal (художник Мёбиус)
1 Le Nouveau rêve (11/2000)

Final Incal (художник Ladrönn)
1 Les quatre John Difool, version luxe n&b (03/2008)
2 Les quatre John Difool (05/2008)

Aliot (художник Victor de la Fuente)
1 Le Fils des ténèbres (1996)

Anibal Cinq (художник Georges Bess)
1 Dix femmes avant de mourir (09/1990)
2 Chair d'Orchidée pour le Cyborg (04/1992)
Astéroïde Hurlant (2006)

Borgia (художник Milo Manara)
1 Du sang pour le pape (11/2004)
2 Le pouvoir et l'inceste (01/2006)

Bouncer (художник François Boucq)
1 Un diamant pour l'Au-delà (06/2001)
2 La Pitié des bourreaux (05/2002)
3 La Justice des serpents (11/2003)
4 La Vengeance du manchot (05/2005)
5 La Proie des louves (11/2006)
6 La Veuve noire (06/2008)

Dayal de Castaka (художник Das Pastoras)
1 Le Premier Ancêtre (03/2007)

Diosamante (художники Jean-Claude Gal и Igor Kordey)
1 La Parabole du royaume en feu (1992)
2 La Parabole du fils perdu (04/2002)

Face de lune (художник François Boucq)
1 La Cathédrale invisible (10/1992)
1/2 Le Dompteur de vagues (09/2004)
2/2 La Cathédrale invisible (09/2004)
2 La Pierre de faîte (01/1997)
1/2 La Pierre de faîte (09/2004)
2/2 La Femme qui vient du ciel (09/2004)
3 ou 5 L'Œuf de l'Âme (2004)

Juan Solo (художник Georges Bess)
1 Fils de Flingue (1995)
2 Les Chiens du Pouvoir (1996)
3 La Chair et la Gale (1998)
4 Saint Salaud (1999)

La Caste des Méta-Barons (художник Juan Gimenez)
1 Othon le Trisaïeul (1992)
2 Honorata la Trisaïeule (1993)
3 Aghnar le Bisaïeul (1995)
4 Oda la Bisaïeule (1997)
5 Tête d'Acier l'Aïeul (1998)
6 Doña Vicenta Gabriela de Rokha l'Aïeule (1999)
7 Aghora le Père-mère (01/2002)
8 Sans Nom, le dernier Méta-Baron (01/2004)
Hors série La Maison des Ancêtres (06/2000)
Int. La Caste des Méta-barons - L'intégrale (11/2003)

Le Cœur couronné (художник Мёбиус)
1 La Folle du Sacré Cœur (11/1992)
2 Le Piège de l'irrationnel (11/1993)
3 Le Fou de la Sorbonne (11/1998)
Le Dieu jaloux (художник Silvio Cadelo)
1 Le Dieu jaloux (06/1984)
2 L'Ange carnivore (01/1986)
Int. La Saga d'Alandor (04/1991)

Le Lama blanc (художник Georges Bess)
1 Le Premier Pas (1988)
2 La Seconde Vue (11/1988)
3 Les Trois Oreilles (09/1989)
4 La Quatrième Voix (01/1991)
5 Main Ouvert, Main Fermée (11/1992)
6 Triangle d'Eau, Triangle de Feu (09/1993)
Le Monde d'Alef-Thau (художник Nizzoli)
1 Résurrection (03/2008)

Les Aventures d'Alef-Thau (художник Arno)
1 L'Enfant Tronc (03/1983)
2 Le Prince Manchot (09/1984)
3 Le Roi Borgne (09/1986)
4 Le Seigneur des Illusions (09/1988)
5 L'Empereur Boiteux (11/1989)
6 L'Homme sans Réalité (05/1991)
7 La Porte de la Vérité (10/1994)
8 Le Triomphe du Rêveur (11/1998) (художник Covial)

Les Technopères, (художник Zoran Janjetov)
1 La Pré-école Techno (04/1998)
2 L'École pénitentiaire de Nohope (11/1999)
3 Planeta Games (11/2000)
4 Halkattrazz, l'étoile des Bourreaux (11/2002)
5 La secte des Techno-évêques (05/2003)
6 Les secrets du Techno-Vatican (04/2004)
7 Le Jeu parfait (05/2005)
8 La Galaxie promise (09/2006)

Mégalex (художник Fred Beltran)
1 L'anomalie (11/1999)
2 L'ange Bossu (04/2002)
3 Le coeur de Kavatah (02/2008)

Рождение нового движения

Альбом: Изображения Blogger

С тех пор, как в 1924 г. в Париже был опубликован «Первый манифест» сюрреализма, в котором сказано о рождении нового движения, прошло много лет. До сего дня в художественной практике Запада сюрреализм играет весьма значительную роль. Сюрреализм пустил глубокие корни в европейском искусстве: он утвердился в живописи, оказал определенное влияние на кинематограф и театральное искусство, литературу и поэзию. И, хотя в настоящее время уже никто, даже самые пылкие сторонники, не решаются говорить о расцвете сюрреализма, это направление западного искусства продолжает сохранять привлекательность для некоторой части художественной интеллигенции.

В чем причина подобной жизнестойкости сюрреалистических идей?

В свое время зачинатели движения объявили, что обладают секретом творческого вдохновения, что в их власти пробудить у любого, самого заурядного человека глубоко запрятанный поэтический дар, научить его не только воспринимать искусство, но и создавать художественные произведения. В философско-эстетической теории сюрреализма, в самом деле, много внимания уделяется выявлению и закреплению того, что сюрреалисты называют творческим состоянием. Не подобные ли тщательно разработанные рецепты творчества привлекают некоторых художников к сюрреализму?

В то же время знакомство с историей сюрреализма убеждает, что несмотря на сравнительную длительность существования и серьезную разработку проблем творчества, для этого движения характерны организационный разброд и частые идейно-художественные кризисы.

Чем в этом случае объяснить тот факт, что состав участников сюрреалистического движения постоянно и интенсивно обновляется? Почему многие ставшие известными и признанными европейской публикой художники все-таки открыто порывали с сюрреализмом или со временем отдалялись от него?